Удивительно, но со славой (она появилась в его жизни благодаря приквелу Людей Икс) в жизни Майкла мало что изменилось. На ковровых дорожках премьер он был не популярнее своего давнего друга Джеймса МакЭвоя, да и пока никто еще не кричал имени его героя, относясь к малоизвестному актеру с подозрением. Лишь единицы помнили его по последнему фильму Тарантино или по обласканному европейскими критиками «Голоду». Но бог с ними, со зрителями – известие о его участие в таком проекте принесло более полезные дивиденды в виде бесчисленных предложений и свободы выбора работы. Ну и что с того, что призвание публики заставляет себя ждать?
  Так и сегодня, решив совершить накануне очередной премьеры прогулки до почты, с целью перевода в Ирландию денег, Фассбендер не был ни разу остановлен, никто не просил автографа или сделать совместный снимок. Подобная анонимность привносила в его жизнь приятное ощущение свободы. Майкл мог оставаться в своей привычной кожаной куртке, не закрывать лицо очками или кепкой, спокойно совершая нормальные для всех людей вещи: поход в магазин, прогулку» не опасаясь при этом вмешательств со стороны.
  Этот день мог бы закончиться довольно обычно. Ему оставалось пройти совсем немного вдоль по заволоченной туманом набережной до отеля, в который агент заставил его переехать, будучи уверенным, что в ином случае на премьеру Фассбендер приедет из своего спального района на мотоцикле и в неподходящей одежде. Что же у его агента была чуйка на такие вещи – Майкл бы так и поступил.  Да и сейчас его мысли были заполнены лишь тем, как «прокачать» свое любимое средство передвижение.
   Но стоило ему свернуть с набережной в сторону небольшого парка, как мысли о мотоцикле были стерты из его головы донесшимся сквозь туман женским криком. Нет, Майкл никогда не считал себя героем и защитником всех обиженных и обездоленных, но в такие моменты, когда ноги сами несут тебя к месту происшествия, как успеть взвесить все плюсы и минусы своего вмешательства.
   По правде, меньше всего он ожидал, что «жертва» будет прижимать какого-то парня ногой к дереву, демонстрируя замечательную физическую подготовку. Именно такая картина открылась его взгляду, стоило ему пробраться сквозь лондонский смог: светловолосая, стройная девушка, черт побери, прижимает ступней к стволу старого дуба не сказать, что худого и слабого, парнишу. Может, кого в этот феминистский век подобное бы и не удивило, но для Майкла это было внезапностью, он даже успел чисто по-братски  посочувствовать молодому человеку.
- Эй, девушка, что вы делаете?
В реальной жизни нет сценариев, подсказок режиссеров и запланированных заранее ходов. Фассбендер выпаливает первое, что пришло ему в голову, не отдавая себе отчета ни в странности вопроса, ни в общей сюрреалистичности ситуации. То ли в нем проснулся склонный к разборкам типичный ирландец, то ли такова была воля случая. Не останавливало и то, что повернувшаяся к нему девушка оказалась симпатичной – в другой ситуации Майкл бы, отметив черты ее лица, далекие от обычной смазливости, называл бы незнакомку красивой.
   Незаметно, но они все оказались втянуты в новый, абсурдный, поворот, этой ситуации.